Видеть отчаяние близкой потери на лицах ее родителей и отчаяние бесконечной и бессмысленной муки на лице мужа было одинаково страшно. Теперь Терри ушла туда, где ни мук, ни страха нет. Мир праху ее.

Но вопросы, которые она безмолвно задала всем нам, остались. По философской сложности, по экзистенциальной сущности они ничем не уступают вопросам, мучившим Гамлета, принца Датского.

Что есть человеческая жизнь: переваривание пищи с блаженной тихой улыбкой на лице или возможность думать, чувствовать, выражать свою волю?

Что есть человеческая смерть: остановка дыхания и сердцебиения или безвозвратная утрата бега нервных сигналов в коре головного мозга, суть - способности мыслить?

И где проходит линия, которая разграничивает потерю разума после несчастного случая и его утрату от рождения или в результате психического расстройства? Где граница, которая отделяет дьявольский “гуманизм” фашистов, убивавших умственно неполноценных, и милосердное прекращение бессмысленного бытия таких, как Терри?

Вопросы не праздные, как может показаться совсем молодому и беззаботному человеку. Они тесно связаны с развитием науки, медицины, высоких технологий. И чем стремительнее прогресс в них, чем больше достижений, тем острее будут вставать и вопросы бытия. Уже сейчас медицина может очень долго, буквально годами длить физическую жизнь прежде обреченных на быструю смерть больных - поддерживать дыхание, работу сердца, основных систем организма. Здесь лишь две проблемы: стоимость и этическая приемлемость. И первая куда очевидней и проще второй.

Фантастические фильмы о сохранении людей в анабиозе при длительных космических путешествиях, о криобиологии, пересадках человеческого сознания в другое тело, клонировании и тому подобных чудесах уже почти перестали быть фантастикой, а завтра неизбежно станут реальностью. А нормы этики, нравственные критерии, традиции человеческого общежития к этому явно не готовы, философская мысль их не освоила, юридическая и вовсе не считает своей задачей.

Всего лишь один вопрос: что считать моментом смерти - остановку сердца или смерть мозга - вроде бы четко трактуется законом. Но и он мгновенно обостряет реакцию общества и размежевывает его, как только касается конкретной ситуации. Совсем недавно нас тряхануло “дело врачей”, которых обвинили в изъятии органов у живого человека. Суд их оправдал, обвинители остались при своем мнении, защитники порадовались торжеству законности. Но вопрос-то от этого не стал легче.

Самое простое решение - сделать вид, что никакого вопроса вообще нет. Так дети прячут голову под подушку, когда им страшно в темноте.

У взрослых такой привилегии нет. Отвечать придется на все вопросы на всех экзаменах. Шпаргалок нет, учебников, кстати, тоже, добрый учитель не подскажет.

Спасибо тебе, Терри, за науку жить и умирать. Спасибо вам, Роберт и Мэри Шиндлеры, родители Терри, за науку верить и биться до последнего. Спасибо тебе, Майкл Шиаво, муж и опекун Терри, за науку взять на себя тяжесть решения.